устал уже на первой строчкеПервого четверостишья.Вот дотащился до третьей строчки,А вот до четвертой дотащилсяВот дотащился до первой строчки,Но уже второго четверостишья.Вот дотащился до третьей строчки,А вот до конца, Господи, дотащился.
Там где ЭнгельсуСияла красотаТам СтолыпинуЗияла срамотаА где СтолыпинуСияла красотаТам уж ЭнгельсуЗияла срамотаА посередкеГде зияла пустотаТам повылезлаСвятая крыса таИ сказала:Здравствуй, Русь!Привет, Господь!Вота –Твоя любимая махроть.
Жил да был убийца-врачУбивал он руководствоА потом вот оказалосьЧто он вовсе не убийцаА убийцы — руководствоЗначит врач не убивалА их правильно лечилНо леча то руководствоОн всех прочих этим самымУбивал чрез руководствоВыжившее, выходитЧто тот самый врач-убийцаОн есть.
Как будто бы кто-то за окнами воет!Жена говорит: Словно умерший зверьКакой!куртку накидываю за дверьВыхожуИ вижу: обнявшись сидят они двоеНа крыльцеДва плюшевых мишки, один из них вовсеОставлен был где-то далеком СвердловскеВ копии часов улисс нардин эвакуацииДругой из них, может, лет десять назадПропал вот, оба обнявшись сидятПод дверью.
Садится Пушкин на коняА дальше делать что не знаетТогда нему зовут меняА как на беду был занятТогда позвали ДостоевскогоС тех пор все пошло не когоСпросить.
